Эта история случилась на группе «Род  и родовые связи», которая активно использует трансгенерационный и системно-семейный подходы в психотерапии. В первую очередь на группах мы разбираем строение семейных систем: начинаем с семьи, где мы были детьми и далее идем по разным поколениям. Так уж устроено наше сознание: чтобы изменить себя приходится перестраивать всю систему. В противном случае многие наши усилия дают очень малый выхлоп.

В этот раз запрос был необычный. Участница группы попросила поработать со страхом темноты.  Она рассказала, что когда ей было около 4 лет, её отправили  на лето в деревню. Бабушка жила в старом большом доме со скрипучими полами. Со слов родителей, они отправили в деревню веселого и жизнерадостного ребенка. А обратно получили испуганную и замкнутую девочку, которая до жути боялась темноты.

Долгие годы оставалось загадкой, что же случилось тем летом. Сама участница (далее протагент расстановки) особенно ничего не помнит. Она не помнит ни травм, ни насилия. И, вроде бы, со слов родителей и бабушки, ничего такого не происходило.

В памяти маленькой  девочки в прошлом  остался образ страшного и пугающего дома. А в каждодневной практике  у взрослой женщины был страх темноты. Как будто бы в этой темноте кто-то бродит…

С точки зрения символизма и анализа образов бессознательного – дом очень многозначный и сильный символ, который в разных ситуациях может кроме прямого смысла еще  значить наше тело, сознание, семью, род и др.

На группе в ходе «развертки» сознания, проигрывания психодрамы или экстернализации скрытых прихических процессов (хотя это тоже называют расстановками) надо было найти подходящий для данного случая уровень символизации. В практике иногда приходиться работать с многозначностью (когда один и тот же элемент может значить и человека, и чувство и часть сознания и тд.). В сложных случаях, как и рекомендует феноменологический подход в гештальте,  расстановка начинается с прямого (объектного) отражения психической  реальности.

Протагент расстановки поведала, что когда она думает об этом доме, она как будто бы оказывается в большой  комнате на первом этаже. В этом доме нет света. Слышен скрип половых досок. На улице темно, как будто ночь. Она может видеть  окно, на котором качаются занавески. Она чувствует, что что-то или кто-то ходит в темноте. Она переживает неописуемый страх. Все что она хочет – это вырваться через дверь на двор, где как-будто она может найти спасение. Под полом находится погреб, девочка его не видит и не была там, но постоянно боится еще и провалиться.

В психодраме-расстановке мы выделили самые заряженные образы (с точки зрения восприятия самого протагента). Ими оказались стены, скрипучий пол, дверь, двор, погреб. Отдельно (и это важно) выделили того,  кто бродит и сам страх темноты (телесное чувство).

Заместителями этих образов были назначены участники группы. И действие началось… Заместителя для самого протагента не было. Она сама выделяла приоритеты и шла за своими чувствами.

Сначала самой сильной фигурой выступил погреб, некая пугающая пустота, которая находится под скрипучим (и поэтому не надежным) полом. Как будто каждую секунду жизни  здесь можно провалиться. Страх и «нечто из темноты» стали вдруг вести себя очень активно и постоянно «доставать» девушку. Они пугали ее, дергали. Дверь и «двор» очень тревожились и заботились о протагенте. «Погреб» был нейтрален и отстранен.

После того, как группа пожила достаточное время в такой системе, все это стало очень похоже на семью и семейную метафору. Исходя из этого предположения-гипотезы,  я предложил найти в этих образах членов семьи. И внезапно ситуация трансформировалась…

Протагент очень быстро и без колебаний определила, кто есть кто. Она опиралась на схожесть чувств, которые здесь и сейчас проживала (один из слагаемых эффективности при групповой работе).  Скрипучим и ненадежным был сразу признан папа. Стенами, сама бабушка, которая жила в то время здесь. Дверью и двором – мама и другая бабушка. Погребом и одновременно «могилой»  оказался умерший к тому времени дедушка. И психодрама превратилась в семейную систему, группу людей, которая живет в своих взаимосвязях и взаимовлияниях. Оставались таинственными только две фигуры…

Эти неизвестные фигуры вдруг потеряли свой задор дразнить и троллить протагента и стали рядом. Они выглядели грустными и потерянными. Как оказалось, именно так и было…

На заместителей протагент интуитивно выбрала двух молодых людей 26 и 28 лет. Самой девушке было около 30. Внезапно это временная разница стала очень принципиальной и не случайной.

Одной из важнейших задач при восстановлении и «редактировании» семейных систем является включение в эти системы всех исключенных и забытых членов рода. В трансгенерационном подходе есть очень короткая, но ёмкая формула: «все непохороненные должны быть похоронены». Два человека, которые стояли, выглядели как «чужие на семейном обеде». Такая гипотеза требовала проверки: оказалось, правда, был аборт после рождения протагента расстановки. Но кто второй?  Протагенту было предложено поконтактировать с этими фигурами.

После их встречи  молодая женщина рассказала, что  в детстве была живой и активной девочкой. Родители, с их слов, утомились этой активностью. Когда девочке было три года, ее мать сделала аборт. Родители так и аргументировали: мы не справимся. Аборт был на достаточно большом сроке и матери позже сказали, что была двойня. Мальчики. Братьев у протагента расстановки так уже никогда и не было.

После того, как скрытые факторы (забытые члены рода) былы распознаны, они рассказали, что во время всего действа чувствовали очень сильное желание пугать протагента. Одновременно, они как будто бы были привязаны к ней. Родители как будто были для них не доступны, заблокированы (возможно, они вытеснили это событие). Сейчас нерожденные хотели контакта и признания.

Подобные ситуации на группе «Род и родовые связи» происходят часто. Многие ситуации невозможно разрешить без учета всех нерожденных детей. Для оздоровления системы я обычно предлагаю «позаботиться» о этих забытых фигурах, которые могут нести большую смысловую нагрузку для семьи. И в этот раз они попросили помнить (они сами назвались по именам) их. Если использовать другую систему описания происходящего, то завершалась история (гештальт) с подсознательно внедренным чувством ответственности, вины за гибель братьев. Это было вытеснено и забыто. Тогда свое место в истории находит описание образ «погреба», эмоционального описания смерти. А также сильных страх провалиться (умереть) туда.

Потом молодая женщина долго прощалась со своими братьями, которых у нее никогда не было. Хотя, они были, но  лишь в виде образов  семейного бессознательного, которые  проявились как  страх темноты. У присутствующих и у этой участницы осталось устойчивое ощущение завершения долгой истории и чувство облегчения.

 

Того, кто чувствует необходимость  оздоровление своей родовой системы,  освобождения от теней прошлого семейного бессознательного, я приглашаю принять участие в моих новых группах

30 сентября 2016 – Витебск

7 октября  2016- Калининград